5 июля, 2019

Новая арктическая политика США

Wikimedia Commons / U.S. Navy photo by Mass Communication Specialist 1st Class Tiffini M. Jones
Учения ICEX в Арктике.
Учения ICEX в Арктике.

Видение Соединенными Штатами Арктического региона неоднократно значительно менялось за последние десятилетия.

Арктическая политика США в 2009 году была отображена в документе «National Security Presidential Directive 66 – Homeland Security Presidential Directive 25». В сравнении с предыдущим документом от 1994 года (https://fas.org/irp/offdocs/pdd/pdd-26.pdf), в котором также упоминалось про Арктику, в Директиве утверждалось, что Сенат должен поддержать подписание Конвенции ООН по морскому праву, с целью защиты и продвижения интересов США.  Из-за увеличения человеческой деятельности в Арктическом регионе и изменения климата было определено изменение требований в сферах национальной безопасности и обороны. Утверждалась необходимость укрепления институтов сотрудничества восьми стран Арктики — США, Канады, Дании, Финляндии, Исландии, Норвегии, Российской Федерации, Швеции. Также подчеркивалось, что Соединенные Штаты являются арктической страной (https://www.nsf.gov/geo/opp/opp_advisory/briefings/may2009/nspd66_hspd25.pdf).

С фокусом администрации Барака Обамы на Азиатско-Тихоокеанском регионе, по отношению к Арктике было выделено две приоритетные цели: сдерживание конфликтов, готовность реагировать на проблемы и непредвиденные обстоятельства в Арктике.

В 2013 году была разработана Национальна стратегия для Арктического региона (https://dod.defense.gov/Portals/1/Documents/pubs/2013_Arctic_Strategy.pdf), в которой имплементировали аспекты арктической политики 2009 года по приоритетным направлениям защиты интересов США и национальной безопасности, содействию ответственному управлению и международному сотрудничеству. Направление в сфере безопасности включало противоракетную оборону и ранее предупреждение, развертывание морских и воздушных систем для стратегической морской перевозки и стратегического сдерживания, операций по обеспечению безопасности на море и свободы морей, в том числе через северные морские пути.

При наличии указанных документов, среди военных и аналитиков в США характеризовалось недостаточное внимание к Арктике. В аналитической записке подполковника армии США Майкла Маккари «Формирование политики и стратегии США в Арктике» отмечалось, что Соединенными Штатами исторически недооценивалось значение Арктики, с соответствующим несвоевременным реагированием на изменения в регионе.  Предлагалась синхронизация арктических целей с задачами Азиатско-Тихоокеанского региона, и сосредоточение военного потенциала в Арктике на повышение осведомленности о морских пространствах, улучшение портовых сооружений, архитектуры связи, разработку платформ наблюдения и разведки для северных широт. Также было указано необходимость обновления ледокольного флота, что подразумевает долгосрочное планирование и финансирование. Подход к Арктике по состоянию на 2013 год оценивался как таковой, текущая политика несет в себе риски невозможности своевременного реагирования на вызовы в дальнейшем (https://apps.dtic.mil/dtic/tr/fulltext/u2/a589439.pdf).

В Докладе Государственного департамента США про Арктическую политику сентябре 2016 года отмечалась необходимость сохранения доминирующей роли Соединенных Штатов в решении проблем Арктики, особенно в условиях российской политики в регионе. Также в Докладе призывали правительство США обратить внимание на китайские интересы в Арктике, особенно в Исландии и Гренландии (https://www.state.gov/documents/organization/262585.pdf).

Новый виток изменений в государственном планировании США относительно Арктического региона произошел с оглашением 06 июня 2019 года Арктической стратегии Министерства обороны США, которая обновила предыдущую стратегию 2016 года. Новая стратегия, которая включает секретное приложение, заинтересовала экспертов по ряду причин.

Следует отметить, что еще в начале мая госсекретарь Майкл Помпео посетил Финляндию в рамках министерской встречи Арктического совета, и своими выступлениями анонсировал ключевые направления, которые и были отображены в новой арктической стратегии месяцем позже.  Он объявил об активизации политики США в этом регионе, в контексте соперничества разных стран, и угрозам безопасности от России и Китая (https://www.state.gov/looking-north-sharpening-americas-arctic-focus/). Это новая тенденция, поскольку в Арктическом совете вопросы безопасности практически не обсуждались ранее, и в основном дискуссии касались охраны окружающей среды, климатических изменений и устойчивого развития региона.

В опубликованной Арктической стратегии Министерства обороны США (https://media.defense.gov/2019/Jun/06/2002141657/-1/-1/1/2019-DOD-ARCTIC-STRATEGY.PDF) прослеживается гораздо больше конкретных практических аспектов, нежели в предыдущих документах. Красной ниткой проходит конкуренция Соединенных Штатов с Россией и Китаем. Но стратегическим преимуществом для США, в отличие от оперников, является сеть союзников и партнеров с общими национальными интересами. В частности, в Стратегии под Арктическим регионом определены 8 стран с суверенной территорией в Арктике. Соединенные Штаты поддерживают прочные оборонные отношения с шестью из семи других арктических стран. Четверо являются союзниками по НАТО: Канада, Королевство Дания (включая Гренландию), Исландия и Норвегия;  и двое являются партнерами по расширенным возможностям НАТО: Финляндия и Швеция. Соответственно, Соединенные Штаты не признают других претензий на статус Арктики со стороны других государств. Объединенные силы с США и союзниками должны быть в состоянии сдержать, и, в случае необходимости, победить агрессию великих держав.

Однако учитывается и то, что активизация в Арктике должна сохранить региональный баланс с силами в Европе и Индо-Тихоокеанским регионом. На данный момент перспектива конфликта в Арктике оценивается как низкая, однако увеличивается сфера неопределенности, что может угрожать интересам национальной безопасности США. При этом в Стратегии уточняется, что в регионе сохраняется много позитивных тенденций сотрудничества.

Примечательно, что в отношении статуса арктических морских путей, в перечне стран на право регулировать арктические воды сверх полномочий, разрешенных международным правом, указана не только Россия, но и Канада. Если Россия декларирует о необходимости получения разрешения и сопровождения иностранных судов при проходе через Северный морской путь, то Канада считает, что воды Северо-Западного прохода являются внутренними водами при условии полного суверенитета Канады.

Относительно основных угроз со стороны России и Китая, имеется четкое размежевание. Россию следует опасаться из-за активизации военной деятельности, создания новых арктических подразделений, восстановления советской инфраструктуры в Арктике, создания новых военных баз, формирования системы противовоздушной обороны и др.

В Стратегии отмечается, что в целом Россия придерживалась норм международного права и процедуры при расширении границ своего континентального шельфа. Тут угроза состоит в том, что при невозможности достичь результата правовыми методами, РФ сможет использовать свой военный потенциал для запрета доступа к спорным территориям и ресурсам в Арктике. В Стратегии уже учли один прецедент, когда в РФ угрожали применить силу против судов, которые не соблюдают российских правил при проходе через Северный морской путь.

В отличие от России, присутствие Китая в регионе охарактеризовано в Стратегии как более ограниченное, в виде ледокольных суден Xuelong и Xuelong 2, а также гражданских исследовательских работ. Не исключается, что в будущем это может быть также и предлогом для усиления военного присутствия Китая в Арктике. Преимущество и козырь Китая – возможность экономического влияния в рамках инициативы «Один пояс — один путь». Поэтому тут основной фокус Китая направлен на доступ к природным ресурсам и возможностям северных морских путей.

Учитывая перечисленные вызовы, в военной сфере Соединенными Штатами предусматривается следующее:

  • эффективные экспедиционные силы, способные действовать в регионе;
  • модернизация систем противоракетной обороны в кооперации с Канадой;
  • расширение арктических операций и проведение на регулярной основе учений (Trident Juncture, Arctic Challenge, Cold Response Exercises, Arctic Edge, Bold Quest) в условиях северных широт;
  • сохранение свободы судоходства и пролета в Арктическом регионе, в соответствии с международным правом.

Хотя новая Арктическая стратегия Министерства обороны США и является более конкретной, чем предыдущие документы, однако все равно мы наблюдаем скорее констатацию текущей ситуации, нежели конкретные варианты решения проблем. Возможно, эти варианты более подробно определены в закрытой части доклада.

Взять, к примеру, возможности проводить операции в северных широтах и обеспечивать функционирование инфраструктуры в Арктике. Сразу же возникает пробел по наличию у Соединенных Штатов достаточного количества ледоколов. Лишь в апреле стало известно, что командование ВМС США заключило контракт с компанией VT Halter Marine на строительство первого из трех тяжелых ледоколов для Береговой охраны. Первый корабль планируется построить до 2024 года. Три ледокола из проекта должны будут заменить два устаревших, которые на данный момент есть в распоряжении флота. (https://www.forbes.com/sites/craighooper/2019/04/29/an-invigorated-and-hungry-vt-halter-marine-disrupts-u-s-government-shipbuilding/#2d1689a251ab).

Приоритетным для США должно быть подержание как можно длительный период низкой степени напряженности в Арктике, чтобы иметь время для восполнения пробелов, которые сохраняются в данный момент.