Развитие ситуации в Екатеринбурге оказалось очень стремительным. Еще в начале прошлой недели ОМОН разгонял граждан, протестовавших против строительства нового храма в сквере у Драмтеатра, а вокруг стройки сооружался мощный забор. Но теперь нет никаких разгонов и задержаний, стройка приостановлена, а те, кто ставил забор, сами его демонтируют.
Это волшебное преображение случилось всего лишь потому, что президент Путин, узнав о конфликте, порекомендовал провести «опрос граждан». И стало очень наглядно видно – что такое российская «вертикаль»! Местные губернатор и мэр, еще вчера настаивавшие на том, что «вопрос решен», немедленно поменяли свою точку зрения. Мэр пошел напрямую общаться с народом в этот самый сквер, выслушивая о себе очень нелицеприятные вещи и обещая разрешить ситуацию «максимально демократично»…
Граждане радуются этой неожиданной метаморфозе, однако обещанный опрос вряд ли решит проблему – скорее, ее только запутает. В российской Конституции вообще не предусмотрена такая форма народного волеизъявления, как «опрос». Там сказано о референдуме, но городских референдумов в России вообще никогда не проводилось. Референдум предусматривает, как минимум, месячную кампанию, возможность свободной агитации за и против, открытые общественные дискуссии в медиа. Но на такое российская власть пойти не может – это опыт прямой демократии, способный взломать «вертикаль» этой самой власти.
Сегодня мэрия Екатеринбурга заявляет о том, что референдум потребует больших затрат и длительной подготовки. Когда общественность спросила мэра, почему подготовку городского референдума он считает такой сложной, хотя в Крыму он был проведен за две недели, тот застенчиво улыбнулся.
В отличие от референдума, имеющего законодательную силу, результаты опроса носят сугубо рекомендательный характер. Опрос – это менее формальное и скорее социологическое мероприятие, он может быть проведен даже на сайте мэрии (и такие предложения от нее уже есть). Цель опроса – утвердить нужный результат для власти, и она постарается максимально мобилизовать на этот опрос своих сторонников, не говоря о высокой вероятности фальсификаций. Чтобы в итоге все-таки построить храм – может быть, не в этом сквере, а в другом месте. Но главное – создать иллюзию, будто это выбор самих граждан.
Вопрос строительства в Екатеринбурге нового собора не сводится лишь к интересам местных олигархов, но имеет более фундаментальный характер. Власть не может отступить от стратегии возведения все новых и новых культовых сооружений РПЦ, потому что это означало бы подрыв мессианской идеи «Третьего Рима», на которой строится кремлевская империя. Если эта «духовная скрепа» рухнет, в различных регионах начнется опасное для Кремля «вольнодумство». Кстати, уральский Екатеринбург с его многочисленным студенчеством – довольно европейски мыслящий город.
На таллиннской Конференции Леннарта Мери глава штаба Алексея Навального, и сам коренной екатеринбуржец Леонид Волков так ответил на вопрос автора этих строк о перспективах развития ситуации: «Думаю, что храма они на этой площадке не построят. Но и опроса никакого не будет – тем более, референдума. Потому что власть очень боится получить реальные ответы народа о себе самой. Поэтому всячески постараются спустить ситуацию на тормозах…»
К чему привела «превентивная демократия»?
Екатеринбургская история отразила более масштабный феномен, который наблюдается в России как минимум с 2012 года. После массовых протестов власть перегруппировывается и вроде бы «смягчается». Но результаты выглядят даже жестче, чем прежняя политика.
В декабре 2011 года, на волне «белоленточной революции», тогдашний президент Медведев пообещал вернуть в России губернаторские выборы, отмененные Путиным в 2004-м. Однако «новая выборность» фактически оказалась продолжением прежней назначаемости губернаторов из Кремля, но лишь во внешне «демократической» упаковке.
Политолог Владислав Иноземцев назвал этот метод «превентивной демократией». Его суть сводится к тому, что за несколько месяцев до истечения срока действующего губернатора Путин отстраняет его от должности и назначает нового «исполняющего обязанности». Это может быть человек, совершенно не имеющий никакого отношения к данному региону – словом, продолжается все тот же произвол кремлевских назначений. При этом включается мощная пропагандистская машина, которая всячески превозносит нового назначенца как «способного навести, наконец, порядок в регионе».
И дополнительный бонус – участие независимых политиков в губернаторских выборах максимально затруднено т.н. «муниципальным фильтром», когда каждый беспартийный кандидат для своего выдвижения должен собрать подписи местных депутатов. Что представляется практически невозможным при доминировании в депутатском корпусе «Единой России».
Таким образом, кремлевский назначенец сравнительно легко побеждает – причем возникает видимость того, что он вовсе не назначенец, а «победил на свободных выборах». Это извращение принципов демократии выглядит даже хуже, чем прямая назначаемость губернаторов. Хотя эта система уже начала давать сбои – в 2018 году в Хабаровском крае, Республике Хакасия и Владимирской области на губернаторских выборах победили представители ЛДПР и КПРФ. Такой результат отразил не столько популярность этих партий, сколько нежелание граждан голосовать именно на кремлевского назначенца.
Но ранее Кремлю удалось продавить в губернаторы своих верных «единороссов» – Евгения Куйвашева в Свердловской области (хотя Урал наверняка мог бы выдвинуть иных кандидатов, если бы в России были легальны региональные партии), и Игоря Орлова в Архангельской. Последний «прославился» тем, что обозвал местных жителей, протестующих против строительства мусорного полигона, «шелупонью». Разумеется, в условиях реальных выборов такие слова губернатора в адрес сограждан были бы абсолютно невозможны.
Чем Поморье похоже на Эстонию и даже на США?
В 2018 году в Архангельской области и Республике Коми развернулись масштабные протесты против строительства на границе этих двух регионов, возле станции Шиес, гигантского мусорного полигона, куда планируется завозить и захоранивать отходы из Москвы.
После массовых протестных выступлений против подмосковных свалок (Волоколамск), власти российской столицы, очевидно, решили подыскать более отдаленное место для вывоза мусора. И выбор пал на станцию Шиес в Архангельской области, которая находится от Москвы более, чем в 1000 км. С архангельским губернатором «договорились» (хотя коррупционная составляющая этой сделки еще ждет своих расследователей).
Однако Шиес – это не просто «глубокая тайга», в этом районе расположены истоки рек, которые затем впадают в Северную Двину и далее – в Белое море. Так что закапывание здесь мусора – это экологическая бомба. Протесты объединили местных жителей вне зависимости от «правых» или «левых» политических взглядов – речь идет о спасении самой среды обитания. И к этим протестам активно присоединяются многие из тех, кто ранее считал себя «аполитичным».
Это отчасти напоминает ситуацию в Эстонии в середине 1980-х годов, когда экологические лозунги объединили многих будущих политиков. Но можно провести и другую аналогию. Вот как высказывается депутат Госсовета Республики Коми Олег Михайлов: «Свалка – это политическая проблема. Мы видим, как складываются отношения между регионами и федеральным центром. Архангельская область и Республика Коми огромные средства перечисляют в центр в виде налогов. Взамен нам привозят московский мусор. Есть люди первого сорта, есть люди второго сорта. Это колониальная политика». Такие антиколониальные заявления едва ли не напрямую повторяют исторических американских борцов за независимость от Британской империи…
Однако Путин, как и в случае с Екатеринбургом, по отношению к Поморью также разыгрывает «доброго царя». Если там он порекомендовал властям устроить опрос, то здесь – приостановить строительство полигона до проведения экспертизы, которая устроила бы местных жителей.
Тем не менее, по отчетам защитников Шиеса, строительство там продолжается, причем на его охрану брошена Росгвардия. Вероятно, власти постараются поскорее провести «нужную» экспертизу, чтобы успокоить население. Ну или в крайнем случае – будут искать для мусорного полигона другое место (как и в Екатеринбурге – новую площадку под храм).
Но принципиально это вопрос не решит. Москва как гигантский и все более растущий мегаполис производит огромное количество мусора. Однако вместо того, чтобы строить мусороперерабатывающие заводы, власть стремится этот мусор просто вывезти куда-то подальше. Так в современной России воспроизводится старая имперская политика с метрополией и колониями.
Конец самообмана
Недавний пример еще одного «царского слова»: в апреле Путин призвал «создавать центры прибыли в регионах, а не только в Москве». Министерство экономического развития сразу взяло под козырек и предложило госкорпорациям переместить свои штаб-квартиры в другие российские города (называются даже 18 конкретно).
Однако эксперты отмечают, что в условиях российского экономического гиперцентрализма это совершенно нереальный проект. Корпорации предпочитают размещаться поближе к министерствам, которые принимают решения, а все они расположены в Москве. Такую децентрализацию возможно было бы осуществить, если бы Россия была настоящей федерацией, по типу США и ФРГ, где различные компании рассредоточены по всей стране. Но вся политика путинской эпохи состояла как раз в отходе от федерализма и тотальной экономической централизации.
Неужели президент хочет разрушить собственную «вертикаль»? Наивно было бы на это надеяться. Просто, видимо, советники ему подсказали: жители российских регионов всё более недовольны тем, что Москва изымает у них все ресурсы и налоги. Вот он и решил в очередной раз разыграть из себя «доброго царя».
Но все «либеральные» обещания Кремля неизменно сопровождаются конкретными действиями по дальнейшему «закручиванию гаек». На это обращает внимание известный аналитик Пол Гобл, перечисляя недавние решения российской власти – увеличение расходов на силовиков за счет Пенсионного фонда, закупку рекордного количества полицейских «спецсредств» и т.д.
Власти, очевидно, есть чего опасаться. Проведенный весной текущего года социологический опрос в различных городах демонстрирует «революцию в массовом сознании россиян». Протестные настроения становятся практически повсеместными. Там, где еще год назад просили «Путин, помоги!», теперь все чаще слышится «Долой Путина!»
Так что игра в «доброго царя» вряд ли поможет, и власть просто обманет саму себя. Как и в поздние советские времена члены политбюро все еще верили в собственную пропаганду, но народ оказался совсем другим.